Кто имеет несчастье общаться со мной лично и достаточно близко, знают, что я гоняю ссаными тряпками за любой намёк на самообесценивание. Такая, вот, у меня личностная особенность. Нетерпимость. “Кто имеет несчастье” — это, кстати, самообесценивание.
В обычной жизни же я просто уныло наблюдаю как повсеместно люди обоих полов (женщины существенно больше) занимаются тем, что прилюдно себя принижают. Зачем они это делают?
Есть культурные особенности. Недавно была новость, что российское интернет-сообщество бьёт рекорды по токсичности общения. И это правда так. Интернет-сообщество не возникло в вакууме, а напротив, выросло из того общества, которое нас воспитало.
У нас не забалуешь. Перед тем, как публично что-то сказать, надо просеять свои слова через три сита: “А достаточно ли я хороша вообще, чтобы рот раскрывать?”, “А лицом и телом я соответствую всем взаимоисключающим стандартам порноиндустрии?”, “А то, что я говорю, точно не отбрасывает на меня какую-нибудь тень типа я феминистка или ещё кто?”.
И в общем возьмёшь ты тему любую, например про 30%-ный разрыв в зарплатах у женщин и мужчин, и сразу же всем в комментариях/чатах становится понятно, что ты во-первых какая-то феминистка, во-вторых наверняка имеешь лишний вес, который вероятно должен забирать у тебя право высказываться, но ты почему-то продолжаешь высказываться, следовательно ты недостаточно хороша, чтобы рот раскрывать, и сейчас тебе более скромные и добродетельные люди объяснят как его правильно закрыть.
Со временем и с повторениями вышеобозначенного сценария как-то научаешься заранее подходить к публичным разговорам с обесценивающей позиции. Делаешь заход: “У меня тупой вопрос…” или лучше “Не бейте меня палками…” или моё любимое “Не подумайте, я не феминистка, но иногда мне кажется, что у женщин должны быть базовые права человека”. Эти обережные заговоры должны защищать высказывающуюся от нападок толпы с вилами и факелами. Но защищают они так себе. Почему?
Потому что это просто и безапелляционно лепит на лоб ярлык “я недостойна говорить сама по себе, я себя стесняюсь, а вас боюсь”. И это приманивает как раз тех людей, от которых хотелось бы защититься. А ещё я приду и скажу что-нибудь в духе: “Самообесценивание — это всегда проигрышная стратегия, не нужно давать козыри в руки склочным людям, не нужно показывать им, что есть уязвимость”.
Есть ещё один тип самообесценивания, который я часто наблюдаю, и от него хочется натурально выть (такие личностные особенности у меня, помните да). Это когда женщина приходит и достаточно распространённо обозначает уровень своих знаний, а потом говорит, что ну это вообще-то фигня какая-то, пустышка, ничего не стоит и гордиться тут совершенно нечем. Мало того, что это самопрограммирование на самообесценивание, которое даже не пройдёт ни через какие фильтры восприятия, потому что оно и так уже внутри сидит, оно и так уже прижилось и корни пустило, так ещё и сигнал посылает всем остальным женщинам “а вы давайте проверьтесь, если вы даже до моего уровня не дотягиваете, то вы, вероятно, вообще ниже нуля”. И женщины радостно сравниваются, проверяются, расстраиваются, уползают в дальний угол с паутиной. А что поделать — референтная группа, мнению которой мы доверяем.
И как было бы здорово жить в мире розовых пони, где никогда рядом со словом “вопрос” не стоит слово “тупой”. И как было бы замечательно, если бы все умели на подлёте вылавливать своё намерение публично самообесцениться. Утопия.
Единственное, что я могу сделать в связи с этим, — это рассказать, что вылавливать самообесценивание — это навык, как и многое другое, о чём я тут вообще пишу. Он тренируется, его можно себе привить. Если вам сложно начать сходу заботиться о себе, то вы, вероятно, привыкли заботиться о других. Вот под эгидой этого и можно начать. Мы же не хотим, чтобы наши подруги, коллеги и знакомые расстраивались, сравнивая себя с нашими нереалистичными стандартами человеческой пригодности? А там, глядишь, и до заботы о себе совсем рукой подать.